Наткнулась недавно на интересную статью о творчестве Хаяо Миядзаки. Есть предложение к обсужению/выкладыванию информации об отдельных авторах/режисерах и тд. и тп. Поскольку о создателях аниме тоже интересно почитать
http://www.film.ru/article.asp?id=4707 - в оригинале есть еще картинки/кадры из полнометражек
Хаяо Миядзаки: Портрет на фоне анимеКогда кинокритик попадает на просмотр картины малознакомой кинематографии, ему бывает трудно определить истинное значение фильма. Является ли лента оригинальной, провокационной постановкой, раздвигающей границы допустимого? Или же ее авторы повторяют расхожие ходы, которым сто лет в обед? Новый ли это шаг для режиссера? Или же он уже не первый год штампует одинаковые ленты?
В наше время "белых пятен" на кинокарте остается все меньше, и хорошему критику нужно ориентироваться не только в Голливуде, ведущих европейских кинематографах и работах советских и российских режиссеров. Японские, китайские, корейские, иранские, индийские, тайские постановки — все они давно не загадочная экзотика, а полноправные участники кинопроцесса, активно участвующие в обмене идеями с западными лентами и получающие призы на известных фестивалях.
Большинство бывших "экзотических" кинематографий добираются до массового зрителя с помощью артхаусных прокатчиков и благодаря рекламе, которую этим картинам делают киногурманы. Но есть любопытное исключение. Японская анимация не первое десятилетие присутствует и на западном, и на советско-российском рынке, однако лишь в последние годы о ней начали активно писать профессиональные западные исследователи.
Причин этого две — снобизм и привычка к западной анимации, подавляющая часть которой живет в узком мирке детского и семейного кинематографа. По аналогии японская анимация тоже считается сугубо детской, а ее технологическое однообразие (преимущественно рисованная двухмерная анимация), ориентация на сериалы и сравнительная малобюджетность (особенно заметная во многих классических проектах) автоматически зачисляются в существенные недостатки и признаки вторичности. Чтобы заметить, насколько даже действительно детские японские сериалы вроде "Покемона" отличаются от их западных аналогов, нужны внимание, незашоренность и время, которых критикам часто не хватает.
Совершенно игнорировать японскую анимацию стало невозможно лишь после того, как фильм Хаяо Миядзаки "Унесенные призраками" сперва получил "Золотого медведя" на фестивале в Берлине, а затем заработал "Оскар" в номинации "Лучшая полнометражная анимация". Попутно он удостоился ряда немногим менее престижных наград и стал первым в истории кино проектом, который заработал более 200 миллионов долларов до выхода в американский прокат.
Этот неоспоримый успех, а также привычка некоторых экспертов именовать режиссера "японским Диснеем" заставили многих считать, что Хаяо Миядзаки — "альфа и омега" японской анимации, единственное и неповторимое воплощение всего лучшего, что в ней есть.
Но так ли это? Чтобы разобраться, нужно поместить творчество, безусловно, великого режиссера в исторический контекст и посмотреть, чем занимались другие японские аниматоры в то время, когда Миядзаки творил свои шедевры.
За пригоршню иен
Хаяо Миядзаки родился в Токио 5 января 1941 года. В то время японская анимация представляла собой если не печальное, то уж точно не величественное зрелище. Первые экспериментальные мультфильмы начали появляться в Японии в конце 1910-х, но вплоть до конца 1930-х их основными производителями являлись крошечные студии с одним-двумя ведущими художниками. Соответственно, такая анимация была графически и технологически примитивной, малобюджетной и малометражной. Основными источниками вдохновения для аниматоров были японские сказки и заметно более совершенные западные мультфильмы. Впрочем, уже тогда создавались фильмики для взрослых, базирующиеся на анекдотах и карикатурах.
В предвоенные годы власть в стране захватили милитаристы, которые с радостью финансировали всевозможную пропаганду. Перепал кусок бюджетного пирога и аниматорам, начавшим рисовать короткометражки о том, что кругом враги, и что Японская Империя нуждается в масштабных завоеваниях. Интересно, что противниками героев этих мультиков нередко были хорошо знакомые японцам американские анимационные персонажи вроде Микки Мауса и Морячка Попая.
Вершиной японской мультпропаганды — а заодно и высшим достижением всей довоенной и военной анимации — стали 37-минутный "Момотаро — морской орел" /Momotaro no umiwashi/ (1942) и 74-минутный "Момотаро — божественный моряк" /Momotaro umi no sninpei/ (1945). Оба фильма были поставлены признанным экспертом по детской пропаганде Мицуэ Сэо, и для их создания были собраны лучшие аниматоры. В этих картинах героические зверьки под командованием популярного сказочного героя Момотаро атаковали Перл-Харбор и штурмом брали Юго-Восточную Азию. Конечно, в то время на фронт ушли все мировые анимации, но показательно, что японские мультипликаторы смогли сделать нечто масштабное и выдающееся только под контролем правительства милитаристов.
Маленький Миядзаки к этим фильмам отношения не имел, но он тоже неплохо жил на государственные деньги. Его семья владела крупным заводом, который производил детали для боевых самолетов. Бизнес настолько процветал, что Миядзаки могли позволить себе частный автомобиль. Это была запредельная роскошь в воюющей стране, которая задыхалась от отсутствия нефти.
Первые годы жизни художника оказали огромное влияние на его творчество. Во-первых, он раз и навсегда полюбил полеты и летающую технику. Во-вторых, он раз и навсегда возненавидел войну — авианалеты, сирены, эвакуации, пожары, гибель знакомых... Наконец, Миядзаки рано понял, что такое социальная несправедливость. Это когда ваша семья может быстро и с комфортом уехать из горящего города, а соседи должны спасаться пешком, не имея возможности взять с собой даже самое необходимое.
Когда японских милитаристов сменили американские оккупанты, анимация в стране практически кончилось. Как и все остальное — Япония лежала в руинах. Процветали только кинотеатры, где шли американские фильмы, и торговцы комиксами. Страна остро нуждалась в дешевых развлечениях, и ее заполонили черно-белые "книжки с картинками", именуемые "манга". В XIX веке это слово придумал великий художник Хокусай, и изначально оно значило "смешные картинки, гротески". Со временем оно стало обозначать "комиксы". Манга была популярна и до войны, но именно в первые послевоенные годы ее издание стало набирать колоссальные обороты.
Одним из первых классиков новой манги стал молодой художник Осаму Тэдзука. Во время войны он мечтал о карьере аниматора, и когда стало ясно, что в разгромленной стране аниматоры не нужны, Тэдзука начал рисовать мангу с использованием киноприемов — крупных планов, разных точек зрения и так далее. Это, а также жанровое новаторство Тэдзуки (он рисовал сказки, научную фантастику, приключенческие вещи) сделало художника не только кумиром читателей, но и примером для подражания. Многие его ученики вскоре стали значимыми фигурами в мире манги.
Кроме американских фильмов, оккупационные власти крутили в кино диснеевские полнометражки, ранее до японцев не доходившие. Когда ситуация в стране немного улучшилась, стало ясно — для конкуренции с Диснеем нужно создавать крупные анимационные студии. Первую из них попытались учредить в 1946-м, но лишь десять лет спустя возникла по-настоящему значимая японская мультстудия — Toei Douga, подразделение ведущей кинокомпании Toei.
В 1958 году Toei Douga выпустила свой дебютный полнометражник — первый в истории страны полнометражный цветной мультфильм "Легенда о Белой Змее" /Hakuja den/. Картина режиссера Тайдзи Ябуситы была сделана в точности по диснеевским лекалам. Берем классическую сказку (в данном случае китайскую), дополняем традиционных персонажей забавными животными, вставляем приятную музыку, придумываем приключения... И вот вам семейный хит.
Одним из зрителей "Легенды" был 17-летний Хаяо Миядзаки. Фильм сразил его наповал. Он понял, что перед ним — его будущая профессия. Правда, было две загвоздки. Во-первых, Миядзаки в то время умел рисовать только самолеты и корабли. Именно поэтому он не пробовал свои силы в манге. Во-вторых, семья настаивала, чтобы юноша получил серьезную профессию, а не занимался ерундой. В результате Миядзаки сперва окончил престижный университет по специальностям "экономист" и "политолог", а затем поссорился с семьей и поступил на трехмесячные курсы студии Toei Douga.
Два воина
На дворе был 1963 год, и анимационная индустрия находилась на пороге бума. Продолжая свои опыты с мангой, Осаму Тэдзука начал пробовать силы в анимации. Сперва он сотрудничал с Toei Douga, а затем создал собственную студию Mushi. Ему нравилось делать полнометражные фильмы, но они его не устраивали. В них не вмещались сложные, многофигурные сюжеты из его комиксов. К тому же, кинотеатры были забиты американскими фильмами, с которыми было очень трудно конкурировать.
Поэтому Тэдзука решил сосредоточиться на ТВ-анимации. Пусть и сравнительно дешевой и простой, но зато позволяющей рассказывать длинные истории, которые уже тогда были типичны для манги (в отличие от более склонных к эпизодичности американских комиксов). В 1963 году студия Mushi начала выпускать сериал "Могучий Атом" /Tetsuwan Atom/ (1963-1964), основанный на одноименной "долгоиграющей" манге Тэдзуки. Эта манга представляла собой любопытную смесь "Пиноккио", роботехники Айзека Азимова и американских супергероических комиксов. Хотя составляющие сериала были вторичны, проект в целом в то время не имел аналогов ни в Японии, ни в США, ни, тем более, в СССР. Главным его достоинством были неоднозначные персонажи, духовно развивающиеся по ходу действия.
Пока Mushi и другие студии бурно осваивали телеэфир, Миядзаки трудился на низших анимационных должностях. Творчества там было мало, рутины — много, и художник начал подумывать об уходе из профессии. Но затем он увидел советскую "Снежную Королеву" (1957) Льва Атаманова, понял, какой красивой, серьезной и "недиснеевской" может быть анимация, и решил прорываться в студийные лидеры, чтобы продвигать "новый курс".
Поскольку в начальство Миядзаки пробиться не мог, он стал профсоюзным вожаком. Его заместителем и лучшим другом был Исао Такахата. Будучи на 6 лет старше Миядзаки, Такахата раньше пришел в Toei, и, из-за полного неумения рисовать, быстро продвинулся в режиссеры. В отличие от более восторженного Миядзаки, обожающего витать в облаках, Такахата был приземленным поклонником итальянских неореалистов. Но он также презирал несправедливость, и вместе они были достойными вождями студийного профсоюза, который добивался от боссов повышения зарплаты и большего участия молодых художников в принятии творческих решений.
Руководству Toei не нужен был под боком рассадник социалистов (в университете Миядзаки подковался в марксизме), и молодым аниматорам бросили кость в виде полнометражного проекта "Принц Cевера". "Юнцам" было предложено все сделать так, как они считают нужным. Такахата был назначен режиссером фильма, а Миядзаки стал одним из ведущих аниматоров. К тому времени у него уже была слава мастера интересных графических решений.
Работа над "Принцем" затянулась на три года. Фильм выбился из бюджета и графика, окончательно поссорил с начальством Такахату и его команду, но зато история о противостоянии простых людей и могучего Зла получилась совершенно не диснеевской, повествовательно сложной и вполне социалистической. И, для тогдашней японской анимации, технологически прорывной.
Чтобы добить "диссидентов", боссы студии выпустили "Принца" в прокат всего на 10 дней, обвинили Такахату в "провальных сборах" (хотя даже за этот срок фильм неплохо заработал) и понизили всех создателей ленты в должности. Миядзаки поучаствовал в создании еще нескольких картин Toei — в том числе известных в России фильмов "Кот в сапогах" и "Летающий корабль-призрак" — но ему было ясно, что карьеру на студии он не сделает. Поскольку у него уже была семья (в 1965-м он женился на художнице Акэми Ота), Миядзаки решил присоединиться к Такахате, который ушел из Toei и создал студию A Pro. Что же касается "Принца", то он стал первым в истории Японии культовом анимационным фильмом. Лента на ура шла в студенческих общежитиях бунтующей молодежи конца 1960-х.
Сплошное телевидение
Если в 1960-е полнометражное кино и телевидение в Японии ухитрялись сосуществовать, то 1970-е стали эпохой полной победы ТВ. По режиссерам вроде Акиры Куросавы это ударило очень больно, а вот аниматоры почти не пострадали. У них было очень много интересной работы над телепроектами.
Если полнометражное аниме, по заветам Диснея, ориентировалась на усредненную семейную публику, то сериалы нужно было делать в расчете на четко сегментированную аудиторию. Скажем, для мальчиков 10-14 лет, любящих научную фантастику. Или для девочек 8-12 лет, обожающих исторические романтические сюжеты. Эта сегментация сложилась в манге и легко перекочевала в анимацию, которую в те годы в Японии начали называть "аниме" (сокращение английского "animation"). Ранее господствовал термин "манга-эйга", то есть "кинокомиксы".
На нужды сегментации работало наличие большого числа художниц, занимающихся мангой. Когда Осаму Тэдзука начинал, он занимался и фантастикой, и мелодрамами, но, когда авторов стало много, мужчины сосредоточились на комиксах для мальчиков, а женщины — на комиксах для девочек. Японской культуре издавна свойственно четкое разделение женского и мужского (есть даже "мужской" и "женский" японский язык), так что в этом отношении манга и аниме следовали заветам старины.
Различия между мужским и женским масскультом не исчерпывались сюжетами. Для них были характерны разные графические стили, разные пропагандируемые ценности... И так далее, и тому подобное. В настоящее время, правда, многие вещи тяготеют к стилю "унисекс", но в 1970-е разделение на аниме для малышей, аниме для мальчиков и аниме для девочек прослеживалось достаточно четко.
Это жанровое и стилевое разнообразие позволяло творцам создавать более сложные и глубокие сюжеты, чем это было возможно в рамках семейной анимации. Так, уже в 1970-м режиссер Осаму Дэдзаки создал на студии Mushi сериал "Завтрашний Джо" /Ashita no Joe/ (1970-1971), рассказывающий драматичную историю парня из трущоб, который шаг за шагом движется к титулу чемпиона мира по боксу.
Неизбежная для спортивного сюжета духоподъемная сказочность ("Если будешь трудиться, успех придет!") сочеталась с реалистичным изображением японского дна и отнюдь не диснеевскими сценарными поворотами. Несколько важных персонажей по ходу действия погибали, а в финале умирал и сам Джо, одержавший свою главную победу, но несколько секунд не доживший до объявления решения судей. Когда пять лет спустя вышел голливудский "Рокки", на японцев он большого впечатления не произвел, потому что у них уже было более драматичное аниме на ту же тему.
Наиболее типичными для мужских и женских аниме 1970-х были, соответственно, фантастические сериалы об огромных боевых роботах и сказочные сериалы о девочках-волшебницах. Родоначальником первых традиционно считается "Мазингер Зет" /Mazinger Z/ (1972-1974), вторых — "Ведьма Салли" /Mahoutsukai Sally/ (1966-1968). В первых речь шла о команде друзей, которые с помощью боевых машин сражаются с какими-либо злодеями. Вторые рассказывали о двойной жизни, которую ведет главная героиня — девочка, наделенная сверхъестественными способностями, но вынужденная их прятать. Первые учили мужеству, доблести, умению работать в команде. Вторые аллегорически осмысляли нарождающийся японский феминизм. Первые финансировали компании, производящие механические игрушки. Вторые — фирмы, делающие кукол.
Также в те годы были весьма популярны космические саги вроде "Космического крейсера Ямато" /Uchu senkan Yamato/ (1974-1975) и исторические мелодрамы. Например, "Кэнди-Кэнди" /Candy-Candy/ (1976-1979). Естественно, появлялись и комедийные, и спортивные, и мистические, и приключенческие аниме.
К числу последних относился популярный сериал "Люпен III" /Lupin III/ (1971-1972) студии Tokyo Movie Shinsha, в создании которого принимали участие Миядзаки и Такахата. Со студией A Pro у них ничего не вышло, и горе-бизнесмены продолжили работать "на дядю". Заодно они переквалифицировались в телевизионных аниматоров.
Работа над "Люпеном" оказалась для Миядзаки и Такахатой не слишком удачной. Исходный комикс, являющийся вольным продолжением книг Мориса Леблана о воре-джентльмене Арсене Люпене, уделял немало места сексуальному юмору. Японская цензура его вполне допускала и в манге, и в аниме (в определенных пределах, конечно), но Миядзаки считал, что детская анимация в таком юморе не нуждается. Поэтому он смягчал исходные приколы и делал упор на приключения внука Арсена Люпена, а не на его общение с женщинами.
Долго такая война с материалом продолжаться не могла, и партнеры переключились на более подходящий для них проект — цикл сериальных экранизаций европейской и американской детской литературной классики. Проект вела студия Zuiyo (позднее Nippon Animation), и в его рамках Миядзаки удалось за счет компании съездить в Швейцарию, Италию и Аргентину, чтобы позднее со знанием дела рисовать эти страны. К тому времени в биографии художника уже была экскурсия в Швецию — студия A Pro создавалась, чтобы экранизировать "Пеппи Длинныйчулок" Астрид Линдгрен. Переговоры с агентами писательницы провалились, но набросков Стокгольма Миядзаки сделал немало.
Как правило, Миядзаки не брал на себя обязанности режиссера. Общее руководство он оставлял Такахате, а сам занимался сценариями и графикой. Поэтому первый проект Миядзаки-режиссера появился лишь в 1978 году. Это был сериал "Конан — мальчик из будущего", формально основанный на книге американского фантаста Александра Кея, но фактически почти полностью придуманный Миядзаки. У Кея аниматор взял лишь несколько базовых идей.
В "Конане" впервые сошлись все темы, которые позднее воплотились в главных шедеврах Миядзаки. Экология, войны, политика, роботы, летательные аппараты, дети со сверхспособностями, удивительные приключения, необычные миры... Весь этот "ералаш" был столь удачно увязан и выстроен, что сериал стал первым аниме, которое показала национальная общественная телекомпания NHK. Единственной проблемой проекта была графика — фантазия Миядзаки уже не помещалась в прокрустово ложе бюджетной телеанимации.
Видео для отаку
1980-е для аниме начались с опережением хронологии — в 1979 году. Тогда произошло два события, истинное значение которых стало ясно лишь несколько лет спустя. Во-первых, Миядзаки выпустил свой первый режиссерский полнометражник "Люпен III: Замок Калиостро". Во-вторых, студия Sunrise и ученик Тэдзуки режиссер Ёсиюки Томино начали выпуск сериала "Мобильный воин ГАНДАМ" /Kido senshi Gundam/ (1979-1980).
